Мухтар Ганиев
Из истории музыкальной жизни Узбекистана.
Воспоминания о творческой деятельности Народного артиста Узбекистана, музыканта, композитора Ганиджана Ташматова.
Отрывки из книги Мухтара Ганиева «Концертмейстер».
Ганиджан Ташматов
(1913 – 1994)
Ганиджан Ташматов родился в 1913 году в Андижанской области. Любовь к музыке ему привили отец Тошмат Шоматов, братья Каримшер, Абдулла, игре на скрипке брат Мухамадали.
Мастерству игры на гиджаке и скрипке, созданию музыкальных произведений учился у родоначальника узбекской музыкальной драмы Тохтасина Джалилова.
(1932 – 1934) — работал музыкантом, музыкальным руководителем театра музыкальной драмы в Андижане.
(1932 — 1939) — музыкант, музыкальный руководитель нового театра музыкальной драмы в Фергане.
(1939 — 1946) — музыкант, музыкальный руководитель театра имени Мукими в Ташкенте. Здесь же три года учился на подготовительных курсах Ташкентской консерватории.
(1946 — 1967) – концертмейстер ансамбля народных инструментов Узбекского радиокомитета.
(1968 – 1978) – художественный руководитель Уйгурского ансамбля Узбекского радио.
(1978 – 1979) – художественный руководитель Узбекского народно-этнографического ансамбля Узбекского радио.
(1979 – 1994) – организатор и художественный руководитель “Ансамбля дутаристок” Гостелерадио Узбекистана.
(1987 – 1988) – художественный руководитель ансамбля “Маком” Гостелерадио Узбекистана. В эти годы Ганиджан Ташматов внес большой вклад в создание, развитие классического, народного, современного музыкального искусства Узбекистана. Композиторскую деятельность начал в Ферганском театре музыкальной драмы. Созданные им мелодии звучали в спектаклях “Лейли и Межнун” (1935), “Фархад и Ширин” (1936) и других. Совместно с композитором Борисом Зейдманом он написал музыку к драме “Кари киз” (либретто Тураба Тулы), поставленную на сцене театра имени Мукими. Его музыкальное творчество – это конгламерат древнего музыкального, песенного искусства узбекского и уйгурского народов. Г.Ташматов написал более 400 песен, инструментальных произведений – мелодии ялла, лапаров, ёр-ёров, являющихся синтезом традиционного и современного песенного искусства. Написанные им на газели Навои “Истадим”, “Кезарман”, “Эй бегим”, на бейты Бабура “Гул жамол”, “Кора зулфунг”, на газели Машраба “Хай-хай санам”, “Улдуроин дермусан”, Беделя “Дедимки”, Хувайдо “Манга номехрибон болди” и другие сегодня широко известны в народе и входят в разряд узбекских классических песен. Сохранились его 18 сольных неповторимых исполнений узбекских народных мелодий на гиджаке и скрипке в сопровождении оркестра. Для уйгурского ансамбля Г.Ташматовым написаны десятки песен, мелодий, сочинена вокально-танцевальная сюита из трех частей. Под его художественным руководством был восстановлен древний музыкальный памятник – 12 частей уйгурского мукама.
Созданный под его руководством “Ансамбль дутаристок” записал на магнитную ленту более 1000 песен. Все музыкальные произведения хранятся в архиве “Золотой фонд” телерадиокомпании Узбекистана.
С 1930 годов наряду с известными деятелями искусства и острословами республики Юсуфжан кизик Шакаржоновым, Маматбува Вахабовым, Усмон кори Мирзабековым, Джураханом Султановым, Махсум Казаковым, Охун кизик Хузуржановым и другими, Ганиждан Ташматов считался мастером широко распространенного в Ферганской долине жанра аския. Их лучшие выступления запечатлены на кино и фидео пленках и хранятся в архивах фонда “Олтин мерос” Республики Узбекистан.
Автор – На востоке Ферганской долины в русле шумного Шарихансая в окружении зеленых, ухоженных дехканами адыров-холмов переходящих в высокие кручи Тянь Шаня существует древнее поселение людей Асака. Многие тысячелетия трудолюбивый народ на адырах выращивал различные злаки, хлопок, знаменитые сорта инжира, винограда, гранат, дынь, шелковичные коконы, даже листья душистого зеленого чая. Здесь жил мой дед Тошмат охун, в браке с которым у Рисолотхан родился сын – мой отец Ганиджан Ташматов.
Сегодня в этом одном из самых густонаселенных районов Узбекистана собирают современные, американские легковые автомобили “Шивролет”. А кишлаки вдоль извилистых, одетых в зеленый наряд шелковицы, дорог, окаймлены полноводными арыками и не имеют границ – один кишлак незаметно переходит в другой. У каждого дома шпалеры, где зреет знаменитый виноград “Хусайни” или “Дамский пальчик”, плодоносят фруктовые деревья.
В старину кишлак где родился Ганижан Ташматов назывался “Кашкар кишлак”. Позже здесь появился боевой петух, в традиционных в старину петушиных боях Ферганской долине ему не было равных, поэтому кишлак получил название “Ола канот” – “Серое крыло”.
Жаркое солнце, благодатная почва, изобилие воды, а главное трудолюбие народа превратили этот край в “Золотую долину”. Здесь живут гостеприимные, многодетные, открытые, словоохотливые, добрые, мужественные люди. Уважаемые, седобородые аксакалы в белых яктаках, андижанских тюбетейках ездят на велосипедах, пьют в чайханах зеленый чай, подолгу беседуют, состязаются в острословии.
Дед мой был прекрасным поваром, мастером уйгурских блюд, в свободное время хорошо играл на дутаре, пел. Сын Мухамадали виртуозно играл на скрипке и гиджаке. Именно он привил младшему брату любовь к музыке, обучил азам большого искусства. Ганиджан рано пошел в люди, было огромное желание поскорее войти в мир искусства. Началом этому стал кропотливый труд в сочетании с врожденным талантом, упорством. Но была война, горе, страдания, лишения в боях под Курском погиб брат Мухамадали, инвалидом войны вернулся брат Абдулла.
После войны Ганиджан Ташматов участвовал в восстановление страны, радовал своим искусством строителей больших каналов, новых городов, освоителей целинных степей Узбекистана. Мирная жизнь, ее повседневные заботы, удовольствия, праздность, не могли отвлечь его от мук творчество, поиска душевных, волшебных мелодий. В свободное время он в одиночестве играл на гиджаке, оттачивал свое музыкальное мастерство. Изучал восточную поэзию, вникал в значение старотюркских, персидских, арабских слов, штудировал словари. Часто работал с современными поэтами и почти каждый день сочинял новые произведения. Все это было не напрасно, во второй половине жизни мастер получил широкое признание, славу, награды, звания, блеск звезды на вершине народного песенного искусства Родины.
Повествование всего многообразия граней таланта такого музыканта, композитора, острослова одним автором, тем более его сыном, могло оказаться необъективным восхвалением. Поэтому решил взять интервью у многих современников Ганиджана Ташматова. Документальные воспоминания – ученых, писателей, композиторов, певцов, музыкантов, общественных деятелей, людей, тесно соприкасавшихся с ним в работе, творчестве, личной жизни легли в основу повести. Рассказы, истории людей словно разнообразные, яркие краски легли на полотно Времени. И из этих красочных мазков людской памяти предстал светлый портрет большого мастера.
Эльдар Азимов – Художественный руководитель музыкальных коллективов Гостелерадио Узбекистана.
— Я с 1974 года возглавлял камерный оркестр Гостелерадио Узбекистана. В 1978 году меня назначили художественным руководителем всех музыкально-художественных коллективов телевидения и радио республики. И вот тогда мне пришлось непосредственно войти в этот мир узбекской, традиционной музыки.
И раньше знал, что есть такой Народный артист Узбекистана Ганиджан Ташматов – прекрасный композитор-мелодист, гиджакист, но моя первая, близкая встреча с Ганиджан ака произошла в неофициальной обстановке, в чайхане на берегу живописного арыка. Я впервые попал в общество взрослых, известных в Узбекистане музыкантов, бастакоров, аскиячи. Там в непосредственной обстановке, мы начали рассматривать друг друга. Обратил внимание, что у человека преклонного возраста живой, блистательный ум, прекрасная память, красивая речь и острый язык. Уже потом, по службе, убеждался в этом неоднократно.
Во времена, когда Ганиджан ака руководил уйгурским ансамблем, коллектив этот был творческий, интересный, искрометный, со своим лицом, характером. Там были очень интересные, своеобразные инструменты, например, настоящий кашгарский рубаб, звучный, звонкий, поразительный, не тот на котором играют в наших ансамблях. Там, вообще все было немного по-другому. В этом коллективе Ганиджан Ташматов собрал по крупицам, восстановил, озвучил и записал с ансамблем двенадцать частей уйгурского мукама. Огромная кропотливая работа, вдумайтесь, – 360 мелодий, свыше 4400 бейтов, иными словами, 500-летняя музыкальная история народа. Все это было положено на ноты и профессионально записано на магнитные дорожки. Это музыкальное чудо Востока хранится в “Золотом фонде” Узбекского радио.
Я не раз слышал, как Мастер играет на гиджаке. Ничего подобного ни у кого не слышал, абсолютно интересная манера вибрации, аппликатура в игре на инструменте. В послевоенные годы Ганиджан ака три месяца учился игре на гиджаке в Баку у мастеров азербайджанской и армянской школы. Интересно, народные скрипачи в Узбекистане играют на инструменте с колена, как гиджак, а Ганиджан Тошматов играл классически, по-европейски с плеча, многих народников это удивляло.
В 1979 году Ганиджану Ташматову поручили создать при Гостелерадио Узбекистана ансамбль дутаристок. Так вот, мне посчастливилось с метром узбекской музыки отбирать молодых участников этого ансамбля. Так получилось, что вдвоем из сотен девчушек, отбирали будущих знаменитостей. Это было очень интересно. Он внимательно разговаривал, заинтересованно слушал, по-отцовски смотрел, и если девочка не подходила, Ганиджан ака старался не обидеть, не разочаровать её в первом их жизни конкурсе и обещал послушать в следующем наборе. “Не ломай им крылья, – говорил Ганиджан ака, – им еще долго и далеко лететь”.
Сколько дутаристок мы послушали и просмотрели – это был настоящий кастинг. Все они входили и сразу: – «Ах, сам Ганижан Ташматов будет проводить отбор участников!». Я неприметно сидел под сенью великого музыканта. Знаете, телевидение такая штука, народ на экране хочет видеть телегеничных, изящных, красивых и в то же время талантливых, профессиональных исполнителей. Здесь каждая девочка должна была петь, иметь хороший голос, играть на дутаре или на дойре. То есть, все должно было быть в комплексе. Большинство девочек были из Домов культур, консерватории, музыкальных школ, училищ. Их было много, но из десяти пришедших на конкурс девушек, оставалась лишь одна. Из сотен надо было выбрать сорок. Но еще раз хочу повторить, Мастер никого не обидел.
Я пришел на вторую репетицию не по долгу службы – мне было очень интересно, что же происходит с новым коллективом. Ганиджан ака сидит за столом, вокруг него девочки, пестрые платья, ароматные запахи парфюмерии, идилия… . “Ганиджан ака, как настроение?» – спросил я. Он улыбнулся и сказал: – «Э-э-э, вот сижу, как старый, немощный петух среди цыплят”. Но все происходило в очень благожелательной обстановке.
Ганиджан ака не приносил по одному произведению на каждый худсовет. Ансамбль готовил часовую программу – изящно составленный, выдержанный по всем канонам музыкальной мудрости готовый концерт. Так было всегда, это заслуга и величайший опыт Ганиджан ака. Хотя и в этом есть уязвимое место, когда много, есть из чего выбирать и жалко отсевать. Но все понимали, что Устоз Ганиджан ака – фальшивых, недоработанных песен на худсовет не допустит.
У нас в памяти были ансамбли, скажем, под руководством Лутфихонум Сарымсаковой, Меҳри Абдуллаевой. Когда они исполняли народные, женские произведения под аккомпанемент дутара, получался эффект бомбы. Они сразу становились шлягерами и принимались народом, но когда началось собственное, современное сочинительное творчество, такие ансамбли терялись, растворялись и уходили в историю.
Здесь могло произойти то же самое, потому что многие девочки из ансамбля начали сочинять, композиторствовать. Но крепкая рука мастера, твёрдый принцип в организации работы, тщательный отбор произведений и, в то же время, паритет, толерантность дали возможность иметь в репертуаре ансамбля свыше тысячи музыкальных произведений, треть которых написал сам Ганиджан ака.
Сколько я работал с этим замечательным человеком, у нас никогда не было непонимания. Конечно, бывало, что Ганиджан ака вспыхивал, становился ершистым, напористым, но тут, же все обращал в шутку, в очередную, смешную байку, смягчал обстановку. Все это проделывалось удивительно тонко, деликатно. Это великое человеческое качество.
Я запомнил остроту его слова, бесконечные истории, которые он рассказывал. Поражался его феноменальной памяти. Все, что рассказывал Ганиджан ака, надо было записывать. На все случаи жизни у него были смешные истории. Я в этом очень хочу быть похожим на него, но очень сложно дотянутся до его высот в искусстве игры словами.
Абдухошим Исмоилов – Народный артист Узбекистана. Художественный руководитель ансамбля “Маком”.
Я с детства любил игру Устоза на гиджаке, скрипке. Мой наставник Набиджан Мухамедов называл Ганиджан ака Камони Бобир – Скрипач лев. Послушай, говорил он, какое исполнение, какая виртуозность, ему в Ферганской долине нет равных. Будешь хорошо учиться, сможешь стать его учеником.
Хвала Всевышнему он стал моим наставником, три года мы вместе работали в ансамбле “Маком”. В 1979 году в Самарканде было намечено проведение международного симпозиума по макому с участием знаменитых профессиональных коллективов стран Азии и Африки. Ганиджан ака, руководившему ансамблем дутаристок, высокие инстанции поручили показать честь и славу узбекского макома. К тому времени все шесть частей узбекского макома были записаны на пленку, вышел огромный тираж грампластинок, а в ансамбле был разброд и шатания. Были неплохие женские голоса мужские же – откровенно слабенькие.
Мастер проехал по республике собрал лучшие мужские голоса. Из Ташкента – Орифа Алимахсумова, из Андижана пригласил Фаттоххона Мамадалиева, Одилжон ака, Набижон ака, Махмуджона Юлдашева, из Кашкадарьи – Бекназара Достмурадова, из Хорезма – Рахматжона Курбанова, дополнил женские партии из одаренных девушек дутаристок. И началась кропотливая работа.
Устоз был сильный духом человек – никого не ругал, не унижал, добрым словом, советом мог довести свое требование до коллектива. Помню, перед нашим выходом на сцену сказал: – “Коллеги, вы выходите на очень большую, героическую сцену, забудьте обо всем! Вы несете высокое искусство наших предков на смотр таких же сильных профессионалов Востока, но вы должны быть выше, круче, сильнее их! Вы своим исполнением должны их поразить, удивить, сломать.
Ансамбль спел сложный, витиеватый маком “Сарахбори наво”, в музыкальных проигровках – “Уфорах” танцевали девушки из ансамбля “Бахор”. Исполнение закончилось, на площади Регистан воцарилась непонятная пауза, затем взрыв оваций, восторженные вскрики. Зрители, участники симпозиума, профессиональные певцы, музыканты, музыковеды, искусствоведы из Ирана, Пакистана, Индии, Турции Азербайджана, Таджикистана и других стран стоя, долго аплодировали успеху узбекского коллектива. Мы, исполнители сами не поняли, как это красиво получилось. А за рампой стоял Устоз и тихо смахивал слезу.
Два года Ганиджан ака с успехом возглавлял два сложных, известных коллектива «Маком» и ансамбль дутаристок. В “Макоме” говорят, он приходил на репетиции и из уважения к мастерству бывшего руководителя «Макома» — Орифа Алимаксумова, усаживал его в кресло главного, а сам садился у входных дверей на сломанный стул. Когда его спрашивали, к чему такая скромность, он говорил? – “Ничто на земле не вечно, взлеты и падения, позор и уважение – все рядом. Думаю, на сломанном стуле не расслабишься, нужно быть очень внимательным, чтобы сохранить свой статус и тело от случайных падений…” Но в «Макоме» знали, что Ганиджан ака краешком глаза поглядывал и в соседний зал, где репетировали его дутаристки.
Ганиджан ака любил хорошую беседу, мелодию, веселье. Если искусно исполнялась красивая песня, музыкальный мотив, он клал ногу на ногу, закрывал глаза и опускал голову на грудь. В такие минуты мы знали, что мастер блаженствует. А как он исполнял он узбекские народные танцы! Грудь колесом, руки ноги в плавном движении, мы диву давались этому зрелищу.
Мы с Учителем много раз играли вместе. Часто просили его сыграть известные, народные мелодии, такие как, «Напевы сурная» – кроме него эти напевы никто не сохранил в памяти. Интересный и очень сложный, сольный куй «Фаргона тонг откунча» никто из молодых гиджакистов не осмелился играть. Эта мелодия осталась за Ганиджаном Ташматовым.
Мастер одинаково хорошо играл и на скрипке, и на гиджаке. Прогрессивный музыкант опережал нас по жизни шага на два. Ведущие гиджакисты республик Гулямжан Ходжикулов, Салохиддин Тохтасинов, Мурад Наркузиев и я, в том числе, являемся последователя Учителя. Сегодня начинающие гиджакисты – учащиеся консерватории, музыкальных лицеев, колледжей изучают и осваивают методику исполнения Ганиджана Ташматова.
Ганиджан ака прожил очень красивую жизнь. Вглядываясь в его облик, духовный мир, мне казалось, что он был Гражданином мира, аристократом, придерживающийся европейских взглядов. Образ жизни, уверенное поведение в обществе, свободное выражение мысли, толерантность, энциклопедическая память выделяли его среди известных в республике режиссеров, композиторов, писателей. Ганиджан ака был похож на деятелей культуры стран Запада. На службе он был в модном, современном одеянии, ездил за рулем лучших на то время автомобилей, даже в творчестве первым среди коллег использовал оргтехнику – мини-диктофон.
Посмотрите, каких детей он вырастил, они совершенно из другого мира, по интеллекту они на много шагов впереди нас. Мастер привил им прогрессивную, мировую культуру, образование дал им на русском языке, они обладают двумя, тремя иностранными языками.
Фаттоххон Мамадалиев – Народный хафиз Узбекистана.
— Мы хорошо знаем, какие яркие музыкальные произведения создал Ганиджон ака, как искусно владел скрипкой, гиджаком, острым словом в аския. Он был признан и любим народом нашей страны. Но я хочу рассказать еще об одной грани мастера. Ганиджан ака имел хороший голос и превосходно пел народные песни. На больших концертах, народных праздниках он не только аккомпанировал на скрипке своим наставникам, великим хафизам Джурахану Султанову, Мамурджану Узакову, но и пел вместе с ними. На Узбекском радио сохранились записи его пения уйгурских песен. Хорошо, страстно, душевно пел – об этой грани мастера мало кто знает.
И здесь я хочу поведать еще об одной стороне профессионализма великого скрипача. Многие музыканты профессионально играют на тамбуре, гиджаке, дутаре, но до пятидесятых годов прошлого века сольных, инструментальных концертов, выступлений на большой сцене никто не решался давать. Так вот, Ганижон ака стал родоначальники, организатором этого жанра в Узбекистане. В послевоенные годы он первым исполнил на скрипке известную песню Хамрокул кори “Фаргона тонг отгунча”, затем была песня Тухтасина Джалилова “Наргизистон”, “Уйнасин” и другие. Инструменталисты знают насколько сложно сыграть эти мелодии без сопровождения доиры, ансамбля или оркестра. Это сделал Ганижон ака – он был первым. На скрипке он буквально «пропевал» эти произведения. В то время на радио не было звукозаписывающей аппаратуры, фонограммы появились через десятилетия, сегодня, слава нашим инженерам, даже чих артиста записывается на пленку. А в то время чтобы исполнить свой номер Ганиджан ака в шесть часов утра уже был готов к выходу в живой эфир. И так почти каждый день. Таким преданным своему делу, искусству был Устоз.
Откровенно говоря, мой путь в большое искусство, творчество началось с игры на скрипке, я гордо повторяю, что был скрипачом. Поводом тому послужила искусная игра на этом инструменте Ганижон ака. В исполнении я был последователем школы Учителя. Поэтому мы гиджакисты Узбекистна – это и известные сегодня Солохиддин Тохтасинов, Гулямжан Ходжикулов, Абдухошим Исмаилов, Мураджан Наркузиев и десятки других гиджакистов преклоняемся перед талантом искусного музыканта, наставника.
Отаназар Матёкубов – Заслуженный деятель культуры Узбекистана, кандидат искусствоведческих наук, доцент.
— В музыкальном искусстве Узбекистана есть два больших течения, первое серьезное, элитное называется “Хос” – отборный. «Макомы», “Катта ашула” – “Высшие песни” относятся в культуре “Хос”. Их в простой обстановке, на свадьбах, народных праздниках не исполняли. Их было принято относить к так называемому «дворцовому искусству».
Второе течение “Мамулий” – практичные, находящиеся в широком обиходе песни. Исполнителями “Хос” были мастера пения, образованные хафизы, известные, талантливые музыканты. А в группы “Мамулий” собирались уличные певцы, трубадуры, музыканты. Возглавлял народную труппу сурнайчи – духовик, играющий на инструменте похожем на флейту. Они пели куплетные, короткие песенки, озвучивали на праздниках выступления канатоходцев, исполняли свадебные, обрядовые “Ёр-ёры”, веселые “Лапары”. Сурнай считался главным, уличным музыкальным инструментом. Вот Ганиджан ака мелодии скрипки, гиджака приближал к звучанию сурная. Это очень высокое мастерство, хай-класс того времени. Он впитал в свое сознание музыку великих Ашурали кушная, Ахмаджана кушная и других сурнайчи и развивал их в своем творчестве.
Ганиджан Ташматов был хорошо знаком с мастерами искусств Хорезма, дружил с известными хафизами, музыкантами. Поэтому его направили редактором этнографической экспедиции в эту область. Их оснастили звукозаписывающим автобусом, техниками, звукооператорами. Именно тогда были записаны голоса знаменитых Маткарим хафиза, Мадрахим Шерозий, Бола бахши, Ходжихана Балтаева. Этих известных в Хорезме певцов в Узбекистане практически знали только специалисты.
Были записаны многие километры магнитной пленки. Хорезмский маком, “Сувора”, “Айтишув” – соревнование хафизов в песнопении. В то советское время на радио существовала своя идеология, цензура. За ошибку в эфире летели головы. Музыкальные произведения утверждались на художественном совете – писатели, поэты, композиторы председатели творческих Союзов прослушивали и давали произведениям “зеленый свет”. Секретарем худсовета работала София Бухараева. Никто не знал, как она оказалась на радио, но все понимали, что ее поддерживал партийный комитет радио и другие особые инстанции.
Прослушав записи экспедиции, она разгорячено начала: – “Опять падишахи, дворцовое песнопение, унисон, непонятные простому народу старинные газели, длиннющие макомы, “сувора”. Вы тянете наше искусство в феодальное прошлое”, – выговорила она и стала в агрессивную позу. По залу пошел тихий шепот, откровенно, не каждый мог осмелится выступить против Софьи Шакировны. Тогда встал Ганиджан ака – уважаемый, композитор, мастер слова, один из козырных королей худсовета. Он говорил недолго, но емко и убедительно, худсовет зааплодировал, Бухараеву поставили на место, все музыкальные шедевры, привезенные из Хорезма были подписаны к эфиру. Я думаю, что именно мужественные действия Ганиджана Ташматова смогли защитить от забвения историческое, музыкальное достояние Хорезма.
Автор – Советское время, в огромном Дворце искусств готовится большой праздничный концерт. Девочки дутаристки исполняют танцевальную сюиту «Дилхрож». Танцовщицы ансамбля «Бахор» изящно плывут в такт мелодии. «Генеральный прогон» важного концерта принимает ретивая секретарь ЦК Компартии Узбекистана. В концовке песни звучат слова: «Сжалься надо мной, о мой всемогущий султан, прояви свое великодушие, милость…». Строгий партийный чиновник останавливает песню и громко заявляет: – «Хватит, хватит, остановитесь! Времена султанов давно прошли! Здесь не место восхвалению падишахов! Песня не отвечает требованиям нашего времени. Снимите ее из репертуара и других концертных программ». На сцене тихий шорох, растерянность, непонимание. Тут на сцену вышел Ганиджан Ташматов и громко объявил: – «Ну-ка, все встаем и уходим отсюда! Здесь нас не поняли. Не поняли настоящее, народное, узбекское искусство»! Сказал и уверенно пошел со сцены. Ансамбль дутаристок, танцовщицы и другие участники концерта последовали за мастером. За это действие Ташматов должен был лишиться должности и регалий, но истина для деятеля такого ранга была превыше всего. Недалекая в вопросах поэзии, музыки женщина, поняла свою ошибку и остановила Ташматова.
— «Почему вы уходите Ганиджан ака, разве я не права?» – неуверенно сказала она.
— «Поймите, – строго сказал Ганиджан ака, — это древняя, любимая народом песня. Великий поэт Востока Фузулий в своей газели султаном называет свою возлюбленную, у неё просит милости и снисходительности…»
— «Хорошо, хорошо, – вежливо согласилась секретарь ЦК, – пусть будет по-вашему, только верните артистов».
Благодаря отважному шагу Ганиджана Ташматова, «Дилхрож» – древнее выдающееся музыкальное произведение народа было спасено от забвения.
Ганиджан Ташматов сторонился участия в политической жизни радио. Руководитель партийной ячейки ансамбля Саиджан Каланов, часто говорили: – «Ганиджан, хватит твоих шуток, анекдотов, ты в зрелом возрасте, отличный музыкант, хороший композитор, подавай заявление, вступай в компартию, мы будем двигать тебя на руководящие должности». «Калонпо, в твою партию я вступать не буду, моя свобода выше всяких должностей». И продолжал шутить и подтрунивать над секретарем партячейки.
Замира Суюнова – Художественный руководитель ансамбля дутаристок. Народная артистка Узбекистана. Преподаватель консерватории.
— Тридцать лет мы были рядом, под крылом отеческой опеки титана узбекской музыки. Более тысячи песен, напевов, мелодий мы получили из богатого наследия Учителя. Ансамбль был создан в 1979 году, сегодня повзрослев, мы понимаем какое это трудное дело организовать творческий коллектив, тем более женский ансамбль и успешно привести его к народному признанию.
Мы были молоды, свободны, искали славы, рвались в звезды. Нас было сорок девушек, Мастер работал с каждой из нас. Конечно, была изнурительная работа. Мастер брал в руки дутар и сам пропевал произведение, объясняя применение традиционных форшлагов, переливов, учил законам многоголосия. Порой, мы зачарованные мелодией и пением Учителя забывали, что это репетиция, а не концерт Ганиджана Ташматова. Даже нашим танцовщицам он показывал красивые пируэты, изящные движения тела рук, разъяснял отличие ферганских, бухарских, хорезмских танцев.
За эти годы ансамбль получил широкое признание в стране. Многие наши дутаристки стали классными певицами, музыкантами, композиторами. Ансамбль получил много наград, девочки дутаристки получили государственные звания. Во всех уголках Узбекистана зрители, слушатели принимают нас на ура. Я думаю, во всем этом великая заслуга нашего Учителя.
Сегодня многие певцы, музыканты, композиторы республики перерабатываю,т исполненные дударистками произведения в эстрадные жанры, придают песням Ганиджана Ташматова новую жизнь, озвучивают их на радио, телевидении, концертных сценах. Более ста дутаристок прошли школу Ганиджана Ташматова, получили полноценное, музыкальное, культурное наследие Учителя. Сегодня повзрослевшие мастера искусств обучают новое поколение этой культуре.
В консерватории, музыкальных лицеях, колледжах методы Ганиджана Ташматова применяются в обучении молодых певцов, музыкантов. Народные произведения, что дал нам Устоз, переложены в ноты, вошли в программу обучения. В давнее время народные “Лапары”, “Ялла”, “Ёр-ёры” были маленькие, куплетные, без высоких нот, Мастер их раздвинул, внес “Авж” –высокие ноты, новые слова и превратились эти крохотные куплеты в полноценные музыкальные произведения. К слову, восстановленные, свадебные песни “Ёр-ёр” стали традиционными и исполняются по всему Узбекистане. Я думаю написать книгу о значении методов Ганиджана Ташматова в реконструкции древнего фольклора.
Прекрасная память Мастера была полна народных напевов, переливов, форшлагов музыки народов Средней Азии. Это музыкальное многообразие он впитал от исполнения, изучения узбекских и таджикских макомов, уйгурских мукамов, азербайджанских мугамов.
Устоз часто рассказывал нам про своих наставников, в первую очередь об основоположнике узбекской музыкальной драмы Тохтасине Джалилове, народном хафизе Узбекистана Джурахане Султанове, Мамурджане Узакове, Тамаре ханум и многих других. Теперь мы с теплотой, рассказываем своим слушателям о тех, кто стоял у истоков современного песенного искусства республики.
Ганиджан Ташматов организовал и возглавил наш ансамбль в зените своей популярности, славы, а вернув народу большое культурное наследие, которое без его упорного труда могло кануть в забвение, он буквально, воздвиг себе нерукотворный памятник творца и большого Мастера музыкальной истории края.
Автор – Репетиционный зал Узбекского телевидения. Девочки дутаристки поют известную, классическую песню “Абдурахмонбеги”. Мастер останавливает пение и строго говорит: – “Остановитесь! Посмотрите, отдельные из вас просто заучили слова этой любимой народом песни и подают их без душевного тепла… Или вы не понимаете значение слов, или витаете в облаках… Запомните, если ваше страстное исполнение не войдет в душу слушателя, то эта не пения, а просто едкий дым со сцены! У некоторых из вас не хватает теплоты, участия. Откуда такое безразличие? Мы с вами работаем уже много лет, вы стали известными актрисами. Я прошу вас, уважайте слушателя, вы обязаны донести смысл, значение, душевность песни, не работайте спустя рукава, зритель может не простить вам такого пренебрежения и забыть о вас. Вот что я хочу сказать по этой песне. Замирахон, начинайте исполнения песни “Истадим”.
Автор — Дутаристки закончили пение песни — “Истадим” автором музыки которой является Устоз.
Ганиджан Ташматов – Вы хорошо начали, но некоторые, а они знают, о ком я говорю, проявили бестактность в использовании пауз, форшлагов, высоких нот, то песню можно было записывать. Вы не думайте, что такое безобразие пройдет незамеченным, 60 лет я слушаю эти мелодии, знаю их наизусть, любое фальшивку, искажение услышу. Не устраивайте здесь голосовых соревнований, отбросьте беспечность! Это произведения исполняли великие хафизы, не беспокойте их дух, соберитесь, возьмите себя в руки… Давайте, начали заново “Истадим”…
Санобар Каримова – Заслуженная артистка Узбекистана. Одна из первых солисток ансамбля дутаристок.
Хочу сказать, такие ансамбли как ансамбль дутаристок в Узбекистане было много. Они словно звездочки вспыхивали и быстро гасли. Причины были разные – взрослыми дутаристками было трудно управлять, известные же артистки не могли поделить лидерства, некоторые труппы расформировывали из морально-этических соображений. Учитывая опыт таких ансамблей, Устоз собрал в группу именно молоденьких девочек учащихся музыкальных учебных заведений.
Мы работали каждый день по три часа. Закончив занятия, а мы в то время учились в музыкальных училищах, консерватории, немого передохнув, к пяти часам вечера собирались в репетиционном зале телевидения. Репетировали до восьми вечера, работали напряженно, много, почти без перерывов. Сначала сильно уставали, затем привыкли к такому режиму. Мастер уже был не молод и он, как бы спешил успеть передать многолетний багаж огромного музыкального наследия, что хранил в своей памяти.
Народные “Лапары”, “Ялла”, “Ёр-ры”, “Алла” и другие фольклорные произведения никто не удосужился уложить в ноты. А слова песен – в большинстве своем представляли устное народное творчество. Приходилось работать на слух, Устоз пропевал, а мы мелодию укладывали в ноты, Мастер диктовал по памяти стихи, мы записывали их в большие тетради, так начинался репертуар первого концерта.
В отличие от других девочек Устоз требовал от меня большего, часто отдергивал меня. Я очень близко, по-родственному воспринимала его, сердилась, порой спрятавшись, плакала. Устоз заметил это, усадил рядом и строго сказал: – «Доченька, ты мне как родная дитя. Не обижайся, в твоем воспитании у меня две задачи. Во-первых, ты внучка моего главного в жизни наставника великого хафиза Джурахана Султанова, во вторых ты моя самая одаренная голосом, талантом ученица. С тебя спрос больше чем с других. Если, памятуя заслуги твоего деда, я буду хвалить и лелеять, будет из тебя средняя певичка. Учти, на сцену ты выйдешь одна, ни я, ни слава твоего деда не могут быть там опорой, поэтому сейчас работай над своим будущим”.
Автор. Отец очень любил желтый наряд осени, часами наблюдал за листопадом, говорил: – “Обрати внимание, багровый лист не сразу падает на землю, он отрывается от ветки, исполняет последний танец на ветру, делает прекрасные пируэты и очень тихо укладывается на влажную почву. Так и в человеческий жизни, надо постаратся оставить на свете свой след хороших дел, чтобы потомки долгие годы помнили имя твое…”.